De La Valle  и Щановы.

              Графине С. И. Лаваль

 

День гаснул в зареве румяном,—

И я, в смятеньи дум моих,

Бродил на береге песчаном,

Внимая ропот волн морских,

 

И я увидел меж песками

Корабль разбитый погружен;

Он в бурю шумными волнами

На дикий берег занесен,—

 

И влага мхом давно одела

Глубоких скважин пустоты;

Уже трава в них зеленела,

Уже являлися цветы.

 

Стремим грозой в утес прибрежный,

Откуда и куда он плыл?

Кто с ним в час бури безнадежной

Его крушенье разделил?

 

Утес и волны, всё молчало,

Всё мрак в уделе роковом,—

Лишь солнце вечера играло

Над ним, забытым мертвецом.

 

И на корме его сидела

Жена младая рыбака,

Смотрела вдаль и песни пела

Под томный ропот ветерка.

 

С кудрявой русой головою

Младенец близ нее играл,

Над звучной прыгал он волною,

А ветер кудри развевал.

 

Он нежные цветы срывает,

Лелея детские мечты.

Младенец радостный не знает,

Что он на гробе рвет цветы.

(1832)

Это стихотворение Ивана Козлова «Разбитый Корабль» пришлось мне услышать, может, лет 25 назад. Думаю, это было на лекциях по русской литературе в моем университете. И меня тогда тронули эти строки. И наш преподаватель говорила о тяжелой судьбе одинокой матери в России… Я, конечно, тогда даже не обратил внимания кому было посвящено это стихотворение. И только ныне осознаю, что речь шла именно о графине Софии Ивановне Лаваль (правильнее: de La Valle), ибо звание граф было дано ее отцу, Ивану Степановичу, французским монархом Людовиком XVIII. А в России признали этот французский титул Жана-Шарля-Франсуа (как по-французски звался Лаваль).

Так вот: в 1833 года крестьяне села Большой Вьяс Саранского уезда Пензенской губернии перешли в наследство от И.С. Лаваля именно Софии Ивановне, которая в 1833 году вышла замуж за Александра Михайловича Борха. Сватовство длилось несколько лет именно со стороны Лавалей. А.М.Борху была безразлична будущая жена, однако он поддался, наконец, уговорам, хотя однажды чуть не были порваны все связи Лаваль-Борх; но свадьба состоялась… Однако винить Александра Михайловича не стоит за его подобное отношение: просто, тому могли быть причины…Сама Софья Ивановна, по мнению ее современниц, во время свадьбы казалось не в себе, на грани помешательства…и нельзя было сказать, что это происходило от ее радости.

Прошло три года и в усадьбе Большого Вьяса началось великое переселение. В тот год из села были выселены все Щановы. В деревню Ивановку поселили семью Матвея Васильева Щанова, а в деревню Владимировка – Михайла Иванова Щанова.

В деревню София, основная и, видимо, первая собственность Софии Ивановны, перевели семьи Максима Васильева Щанова, Ивана Осипова Щанова, Якова Дементьева Щанова, Андрея Дементьева Щанова и моего прапрадеда Василия Иванова Щанова.

У Василия Ивановича в 1834 году оставался один сын Степан, у которого от первой жены был сын Осип (Иосиф) Степанов Щанов. Ему был 21 год. И в 9-й Ревизии 1850 года указывается, что «Осипа Иванова от первой жены сын Емельян – 19 лет, Его же от первой жены другия сыновья: Трофим – 15 лет, Семен – 14 лет. Осипа от второй жены сын Василий – 2 года…Осипа Степанова жена Акулина Иванова – 28 лет» (ф.60, оп.4, №382, лл. 411 об. – 412). То есть: Акулина – это уже вторая жена.

Почему это так важно? Потому что по Емiлiану я и установил, что именно семья Василия Иванова – прямая линия с семьями Щановых, которые ныне живут в Нижнем Новгороде, Лыскове и Санкт-Петербурге.

Емельян родился в 1831 году в Большом Вьясе, когда за год до этого София Ивановна Лаваль возродила храм святых Космы и Дамиана. В 1857 году были пристроены приделы в честь св.равноапостольного Владимира(в память о своем родном брате Владимире Ивановиче, корнете Конной гвардии, погибшем по собственной вине в апреле 1825 года) и св. мученицы Софии (думаю, в честь мученицы Софии Египетской, память которой чествуется вместе с мученицой Ириной, то есть 18 сентября по старому стилю, а по новому: 1 октября). В свою очередь память святого Емiлiана чествуется дважды в году, оба раза речь идет о святом исповеднике, епископе Кизическом. В первом случае св.Емилиан называется преподобным и прописан под 8 января ст.стиля вместе с Георгием Хозевитом, а в другой раз – 8 августа ст.ст. уже как епископ. В 8-й Ревизии Емельяну Щанову прописан возраст полных 3 года. Стало быть, мой предок Емельян родился на Новый, 1831-й год и был первым из Щановых крещен в отстроенном каменном Космодемьянском храме…

Его же отец, Iосифъ (по-русски: Осип) мог называться в честь святого праведного Иосифа Обручника Божией Матери, память которого 8 января современного стиля. А Стефан, дед Емельяна, именовался в честь святого апостола, первомученика и архидьякона Стефана (память 9 января нового стиля). То есть все перечисленные Щановы рождены были зимой, незадолго до своих именин.

А вот наш предок Василий Иванов, видимо, рожден был числа 20 ноября 1762 года, и был назван в честь мученика Василия Византийского, память которого 28 ноября (ст.стиля).

После исследования семей Щановых приходишь к выводу, что все они, проживающие на тот период в Саранском уезде, восходят к трем братьям:

1)      Василий Иванов Щанов – 1762 года рождения;

2)     Матвей Васильев Щанов – 1773 года рождения:

3)     Иван Васильев Щанов – 1778 года рождения.

Их же родители были родными братьями, которых звали Иван и Василий. Они, в свою очередь, могли быть рождены соответственно в 1740-1750 годы.

Таким образом, мы выявляем одного, первого из рода Щановых, начальника нашего рода, от которого пошло расселение по всему лицу России. Он мог быть рождения 1700-1720 годов. И в Россию прибыть в 1720-1730-е годы. В эпоху царствования Петра Великого и его ближайших преемников. Вероятно, что сперва наш предок был вольным поселенцем, но потом, по тем или иным причинам, стал крепостным. И его фамилия, в начале 18 века еще только формирующиеся на Руси, могла быть связана с его родиной, городом Щанов или весью Щаново в Померании, части Прусского государства (современная территория Польши), хотя не исключено, что могла иметь и вид Щанович, но измененная по-русски. Ибо фамилия Щанов может говорить о том, что корни нашего рода из полабских или поморянских славян.

 Трудно сказать, на какой слог было ударение в фамилии изначально, но думаю, что ударение на О появилось уже в начале 19-го века, благодаря французу Ивану Степановичу de La Valle. Однако это ударение встречается только в фамилиях Щановы, проживающих в Больше-Вьясской волости. А предание о Софии Ивановне de La Valle живет только в нашем роду Щановых, по линии: Iосиф – Емельян – Василий – Павел…

И еще интересное замечание: в Ревизских сказках 1811 года обычно записывались люди по имени и отчеству: Василий Иванов. Часто и в 1816 году. Хотя в 1816 все чаще начинают применять: имя-отчество-прозвание (фамилия). А в 1834 году и далее: повсеместно строго три наименования: имя-отчество-фамилия. Впрочем, это касается мужских лиц. А вот женский пол зачастую во всех Ревизских сказках (1811-1850 г.г.) упоминается вскользь, отмечается только именем, редко – когда даже два имени: Татьяна Лаврентьева, например… В 1811-1816 годах прозвания (отчества) – отыменные, то есть по имени отца. А вот у крестьян графа Лаваля и затем его дочери – графини Лаваль наблюдается разнообразие фамилий у крестьян с довольно сложной подчас этимологией. Но это опять же касается Ревизской сказки 1834 года. Ибо ранние записи, то есть 1816, 1811, не говоря уже о 18 веке в отношении крестьян графа Лаваля, видимо, не сохранилось. В Пензенской губернии только в Городищском уезде отмечены крестьяне в Выселках и Архангельском, «Чадаево тожъ» графини Александры Григорьевны Лаваль, жены графа. Крестьяне достались ей от родителей – Козицких.

Кстати, в Ревизии под 1811 года я нашел документ, из которого узнал, что крепостным крестьянам по их желанию и с благословения помещика выдавался уездным казначейством «пашпорт», и отпускался человек «вработу вразные Российсикия города сосроком» в несколько лет (ф.60, оп.4, №147, л.510). И если не являлся в срок, то в следующих ревизских «списках показан бежавшим» (там же), то есть числился беглым до своего возвращения. А куда бежать, если семья ждала кормильца? Таким образом, получается, что и крепостные Лавалей – Борх не всегда пребывали в своих поселениях, но отправлялись в разные города Руси. Граф и графиня могли их и посылать в другие свои поместья, в том числе и в Санкт-Петербург, где имелась величественная и великолепная дача на Аптекарском острове, известная на весь Петербург до 1850-го года…

И еще должно сказать несколько слов об орфографии и правописании в старинных документах. В Ревизских сказках графини Борх прописаны все имена и фамилии очень четко, очень красивым почерком. Просматривая документы других волостей и иных помещиков, находил неудобночитомые рукописи, но(!) повсюду буква Щ прописывалась особо и ее спутать невозможно ни с какой другой… Более того, государство и в ту далекую пору бережно относилось к своим подданным, то есть строго наблюдало за своими, говоря по-современному, налогоплательщиками – потому стремилось все поставить и всех поставить по своим местам, не создавая при этом никакой путаницы…

Исследуя 8 и 9 Ревизские сказки Саранского уезда Больше-Вьясской волости и селений, принадлежащих Лавалям – Борх, я натолкнулся на очень странное и таинственное совпадение: по жизни мне пришлось встречаться, даже дружить с носителями тех же фамилий, что мною обнаружены в документах Пензенского архива… Посудите сами:

в детстве это были семьи (г. Лысково):

Рыжёв (моя жена в девичестве – Рыжова…), Телегин, Азов, Носков, Власов, Лысов;

в школьные годы(пос. Стекольный, г.Бор-3):

Лялякин, Шелеметьев, Шмелев, Девяткин;

в годы учебы в Арктическом училище (15-ая, бывшая 13-ая, рота: именно в одной моей роте!):

Лаврентьев, Коротков, Цаплин, Солдатов, Зайцев;

во взрослые годы (преимущественно в Нижегородском Поволжье):

Долгов, Сорокин, Козин, Гущин, Гавриков, Лобачев, Латаев, Тарасов, Тюрин, Лепилин, Козлов, Кабанов, Кочнев, Зюзин, Блохин, Крылов, Ши(е)баев, Ли(е)мин, Комиссаров, Белоусов…

            Слов нет… не исключено, что современные носители перечисленных фамилий могут являться потомками тех же крепостных Лавалей – Борх… Одно можно сказать: Господь действует всегда и повсюду промыслительно… Для нашего с вами спасения!

Не скрою, что встреча с родом de La Valle через почти два века для меня стала знаменательной. И тут я вижу промысел Божий, Его заботу о каждом из нас. И то, что казалось несущественным вчера обретает сегодня ответственность. И по прошествии почти 300 лет вновь и вновь осознаешь, что история людей так тесно переплетена, и мы все так осторожны должны быть в наших суждениях и поступках, ибо воистину – все мы братия и сестры…

 

Вознесение Господне,5 июня, 2008 год.

г. Лысково, Нижегородское Поволжье.